"Забыв давно о жарком юге…"

Забыв давно о жарком юге,
В село я прибыл в январе —
Слегка больной, на крыльях вьюги,
Со стопкой карт и словарей.
Поспал чутка, нашёл кобылу,
Скупил на рынке всё, что было,
И, подготовившись, как мог,
Я двинул дальше — милуй, Бог!

Проехав сотню километров,
Я с лошадёнки старой слез
И прочь от северного ветра
Побрёл в густой и тёмный лес.
Там на стальной реке эфира
Росло велико Древо Мира,
К нему во тьме меня вела
Луна пречиста и бела.

Мне год как снилось это Древо,
Смолой тянулись эти сны —
Его прозрачные напевы
Меня терзали с той весны.
И вот уже совсем под утро,
В тенях рассвета перламутра,
В морозной мгле небытия
Его вдали увидел я —

Как крест на старом на погосте,
Что был любим, но опустел.
Его корнями были кости,
Стволом — сплетение из тел,
Покрытых нежной, гладкой кожей,
Ничуть с корой сухой не схожей,
И мягко Древо окружил
Венок едва дрожащих жил.

Я шёл вперёд. Ветвился веер
Бессчётных тысяч стройных рук,
Они, в рассвете розовея,
Ко мне тянуться стали вдруг.
Я так и замер — как прекрасно! —
Восход в снегу стеклянно-красный,
И в слабых сетчатых лучах —
Движенье в мраморных плечах…

Его листвы случайный локон
Обвил мне руку, как лоза,
И тёплый пульс его волокон
Заставил вверх поднять глаза.
Со всех сторон — цветы из пальцев
Зовут таких, как я, скитальцев
На тот магический обряд,
Что лишь и есть взаправду свят.

А как волшебна, милы братцы,
Одежда льда — как кисея! —
И начал я наверх взбираться,
А если вдруг срывался я,
Меня держали кроны локти.
Мои в неё впивались ногти,
И сердце билось через сок
И пробивалось мне в висок.

Меня укрыли ветки-руки,
Как будто став ещё живей,
Затихли все лесные звуки,
И лишь дыхание ветвей,
Почти не слышное дотоле,
Цвело, и я отдался воле
Его объятий-одеял,
И тут сознанье потерял…

…Меня нашли спустя неделю
На кромке леса егеря,
Худым, оставленным метелью
На попеченье снегирям.
Потом шаманы ли, врачи ли
В селе меня перелечили,
И вот, дорогой непрямой,
Вернулся я к себе домой.

Кипит и пенится столица,
Шумит брусчаткой площадей,
Тысячерука и столица,
Да, как всегда, полна людей.
А я — всего лишь отраженье,
Я повторяю их движенья,
Но в глубине души несу
Всё, что осталось там, в лесу.

Мне говорят, там нету леса,
Села в краях тех тоже нет,
Там только снежная завеса
Да мой шальной январский бред.
Но я, влюблённый в эту майю,
Всё так же снам своим внимаю,
И хоть в тумане, хоть в бреду,
Но я опять его найду.

12 января 2024 года,
Белград